Мечты под колокольный звон. Рассказ

Тяжело христианину жить в миру. Но что такое мир? Игнату казалось, что мир состоит из множества людей, живущих вне Церкви Христовой. Это могут быть иудеи, мусульмане, атеисты или даже люди, называющие себя православными. Да, да! Именно так. Игнат уже давно заметил, что огромное количество людей называют себя христианами. Они радостно покупают куличи на Пасху, красивые веточки на Вербное Воскресенье, они даже знают, когда начинаются основные церковные посты. Но это лишь теория. После того как съеден последний кусочек пасхального пирога, люди снова окунаются в свою привычную жизнь. Жизнь без Христа… Женщины по утрам торопливо станут подкрашивать глаза, одевать короткие офисные юбки, а мужчины достанут сигареты и, выругавшись про себя (а может, и вслух) из-за глупости начальства, приступят к своей привычной работе. Конечно, не все! Нет, нет, не все… Но большинство. Игнат брел по улице и с тоской смотрел на людей, шедших навстречу. Они так торопятся, каждый день по минутам рассчитан. Они все такие разные, но у них одинаково печальные глаза. Вот прошел к стоянке очень респектабельный мужчина, крутя на пальце ключи от авто. А вот совсем юная девчушка на высоких каблуках торопится ко входу в ресторан. Лица мелькали, оставляя на сердце горечь. Молодой человек не любил этот мир. Его сердце давно было устремлено к горнему. Но разве можно жить в миру без боли, если твой собственный отец вот такой вот теоретик — православный? Как Игнат не пытался достучаться до отцовского сердца, ничего не получалось. Все его аргументы разбивались о стену готовых ответов. Отец всегда говорил одну и ту же заученную фразу: «Я взрослый человек. Православный — меня мать крестила. Я хожу на Пасху и Рождество в храм. Я даже иногда читаю Писание! Я верю в Бога. Так что все у меня отлично, чего ты хочешь от меня?»

Игнату хотелось заорать, что ничего не может быть отлично, если нет огня молитвы внутри тебя, если нет желания жить по-христиански! Ну не достаточно соблюсти традиции, чтобы стать православным!

Он сдерживался и молчал. Нельзя перечить отцу. Нельзя заставить. Нельзя принудить. Можно лишь молиться и верить, что Господь коснется и его сердца.

Путь Игната пролегал мимо храма. Душу наполнил громкий и торжественный колокольный звон. Звон, возвещающий о силе и могуществе Творца. Так хорошо мечталось под эти удивительные звуки…

А отец у Игната был известным хирургом. Может быть, именно поэтому он был хотя бы «теоретиком», а не атеистом. Ведь именно врачам виден Божий промысел. Сколько раз он приходил домой после очередной операции и долго о чем-то размышлял, глядя в окно и выкуривая одну сигарету за другой. Игнат боялся его беспокоить в такие моменты, но однажды не выдержал и все же подошел спросить, все ли в порядке. Тот посмотрел на сына серьезными глазами и сказал: «Понимаешь, у больного не было шансов. Я сделал все, что мог, но видел, что шансов нет… А он выжил. Понимаешь, он выжил! Его жена не отходила от операционной и в слезах молилась. Я вышел и увидел ее глаза. Мне стало не по себе — я понял, что это не я спас ее мужа. Это она его вымолила».

Но несмотря на такие моменты просветления, отец по-прежнему жил мирской жизнью.

Однажды Игнат поделился с ним своими размышлениями о православных теоретиках, но, как обычно, его слова не нашли отклика…

Следующим утром юноша заявил:

— Отец, я врач!

— Да? С каких это пор ты из журналиста переквалифицировался в медработника? — отец решил, что сын шутит.

— Ну а что? Я же бываю в твоей больнице. Я даже справочник медицинский читаю иногда. Я врач!

Отец понял, на что намекает сын, и улыбнулся:

— Сынок, но ты же не провел ни одной операции…

— Значит, я не врач. Я по-прежнему журналист, — с легкостью согласился юноша.

Долго думал о словах своего сына один из самых лучших хирургов города. А утром выбросил пачку сигарет.

— Вот и к практике приступлю, с Божьей помощью, — сказал он и радостно посмотрел на сына.

Наталия Климова